На протяжении столетий британская внешняя политика стремилась избежать постоянных европейских затруднительных ситуаций; но самым главным направлением было предотвращение доминирования одной континентальной державы, особенно если такой державой стала бы Франция. Тем временем, британцы колонизировали значительную часть земного шара. Позже, после заката империи, они попытались сохранить свои «особые отношения» с Соединёнными Штатами. Присоединение к Европейскому Союзу было не подтверждением их веры в европейскую интеграцию, а, скорее, неохотным признанием того, что трансатлантическая стратегия идет своим чередом. Общественное мнение в Великобритании в отношении ЕС с тех пор остается в лучшем случае равнодушным.
В последние годы, избрав отказ от единой валюты и Шенгенской зоны (которая позволяет европейцам пересекать границы без паспортов), Великобритания дистанцировалась от важных инициатив ЕС. Тем не менее, премьер-министр Дэвид Кэмерон удивил всех, наложив вето на новый договор ЕС от 9 декабря, первое вето Великобритании с момента вступления в Союз, бросив остальные 26 государств-членов продвигаться в направлении большей налогово-бюджетной интеграции своими силами. Что более удивительно, переговоры разладились из-за каких-то тайных подробностей финансового регулирования.
Например, Кэмерон хотел «вычеркнуть» предложение подвергнуть запланированную директиву Схемы гарантирования вкладов процедуре принятия квалифицированным большинством (подразумевается, что ни одно государство-член не будет иметь права вето). Кэмерон также возражал против требования, чтобы финансовым компаниям третьих стран в Лондоне, не ведущим бизнес в других странах ЕС, будет необходимо иметь «единый паспорт», который позволит им действовать в любом государстве-члене, что, однако, также требовало бы от них соблюдения европейских законов.
Эти аргументы не совсем незначительны, но я бы не взялся приводить их на встрече с обычными избирателями, озадаченными новой европейской политикой Великобритании. Так почему же финансовое регулирование чуть не стало «поводом к объявлению войны» между Великобританией и ее партнерами?
Объяснение отчасти политическое. Консервативная партия Кэмерона включает в себя членов, которые уже давно рвутся в бой с ЕС. Для них сгодится любой повод, и комиссар внутренних рынков ЕС Мишель Барнье обеспечил их боеприпасами, продвигая, как многие считают, чрезмерно нормативно-ограничивающую повестку дня. Когда в 2009 году началось распределение должностей в Комиссии, британский премьер-министр Гордон Браун был предупрежден относительно опасности позволять французам занимать должность комиссара внутренних рынков. Но вместо этой должности он предпочел предложить занять своему союзнику по Лейбористской партии баронессе Кэтрин Эштон должность комиссара по внешней политике.
Когда Барнье был назначен, французский президент Николя Саркози охарактеризовал это как «поражение англо-саксонского капитализма». Так оно и оказалось, хотя, возможно, и не совсем так, как он предвидел.
Однако помимо политики есть и другие существенные конфликты между Великобританией и ее континентальными соседями. Барнье выступает за европейские директивы, которые вводят единые правила для всех государств-членов – так называемые меры «максимальной гармонизации». Ранее директивы ЕС, как правило, налагали минимальные стандарты, которые отдельные страны могут дополнять, если они пожелают. Они могут объявить инициативы, которыми дорожит Великобритания, вне закона, как, например, ограничения и наложение более высоких требований к капиталу на филиалы розничных банков. Управляющий Банка Англии Мервин Кинг уже высказал свои опасения по этому поводу.
Британские официальные лица также обеспокоены мерами, которые требуют, чтобы расчетные палаты, осуществляющие транзакции в евро, располагались в пределах еврозоны. Британское правительство уже вызывало Европейский центральный банк в суд, чтобы оспорить эту политику перед тем, как наложить вето. У них могут быть весомые аргументы, поскольку предложение ЕЦБ не согласуется с принципами единого рынка.
Однако ключевым моментом разногласий является панъевропейский налог на финансовые сделки (FTT), который Европейская Комиссия предложила при поддержке со стороны Саркози и канцлера Германии Ангелы Меркель. С точки зрения Великобритании, FTT крайне непривлекателен. От 60% до 70% доходов от введения этого налога будут получены в Лондоне, в то время как ЕС будет тратить большую часть этих денег на то, чтобы укрепить финансы еврозоны.
Для британцев эта идея вызывает чувства сродни тем, которые могли бы почувствовать немцы, если ЕС предложил бы новый налог на ливерную колбасу, доходы от которого пойдут в общую копилку. Они также отмечают, что пока FTT не будет согласован в глобальном масштабе, финансовые компании быстро мигрируют из Лондон в Нью-Йорк.
Это лучший аргумент Кэмерона на финансовом фронте. Но он не может его сильно использовать по той простой причине, что налоговая политика в Европе по-прежнему подчиняется правилам единогласия. Иными словами, Британия может заблокировать предложение о введении FTT без специального протокола. Это придает вес аргументу, что вето Кэмерона было, по сути, политическим ходом, предназначенным для укрепления его поддержки внутри страны.
Это большая игра, учитывая, что Великобритания сейчас, похоже, двигается по направлению к выходу из ЕС. Конечно, новый статус-кво выглядит неустойчивым, с 26-ю странами, движущимися в направлении большей интеграции, в то время как 27-я остается в стороне.
Как на это отреагируют финансовые компании? Будут ли они довольны тем, что Лондон топнул их коллективной ногой, несмотря на то, что нормативные требования Кэмерона не были приняты? Или некоторые просто начнут связываться с риэлторами, чтобы обзавестись офисами в Париже или Франкфурте?
Игра – Лондон против еврозоны – только начинается. За ней будет очень увлекательно наблюдать в ближайшие месяцы и годы.
Говард Дэвис – бывший председатель Управления по финансовым услугам Великобритании (FSA), бывший заместитель управляющего Банка Англии, бывший директор Лондонской школы экономики. В настоящее время профессор в Институте политических исследований (Sciences Po) в Париже.
Project Syndicate
Перевод с английского – Николай Жданович
